Пролайф-движение в России возникло около 20 лет назад. В то время число абортов росло в геометрической прогрессии. Принято считать, что с тех пор наше общество стало более цивилизованным. Правда, современные женщины стали больше работать, позже вступать в брак и рожать детей. Хирургические аборты в таком огромном количестве уже не делаются, однако наука и промышленность не стоят на месте, и широкое распространение получили фармакологические аборты, которые реклама преподносит как «безопасные». Так что наша страна по-прежнему занимает одно из первых мест в мире по количеству искусственно прерванных беременностей.
О том, можно ли переломить такую страшную тенденцию и как сегодня защитники жизни борются за права нерожденных детей, порталу Православие.ру рассказал директор Института демографических исследований, руководитель Благотворительного фонда защиты семьи, материнства и детства Игорь Белобородов.
***
– Статистика утверждает, что искусственное прерывание беременности, то есть, по сути, убийство детей, в последние годы по-прежнему было весьма распространенным в России.
– Могу точно сказать, что статистика в нашей стране в этом вопросе далеко не совершенна. Она не учитывает, по меньшей мере, сотни тысяч абортов, которые ежегодно производятся в частных клиниках. Когда нам говорят, что количество убитых абортами малышей составляет 1200 тысяч, то эту цифру можно смело умножать на два. Поэтому я выступаю за запрет абортов в первую очередь в частных клиниках.
Из-за того, что на государственном уровне ценность детской жизни и, в частности, жизнь младенца в утробе матери никак не защищены, для некоторых людей аборт является даже не средством контрацепции, а, скорее, чем-то вроде стрижки ногтей. Такое отношение к беременности и нерожденному ребенку сложилось в силу того, что российское законодательство, регулирующие аборты, пожалуй, одно из самых либеральных в мире.
– За прошедшие годы уровень информированности населения о проблеме абортов значительно возрос. В том числе и благодаря пролайферам. Мало кто считает аборт безопасной процедурой, но детей продолжают убивать. Готово ли такое общество к законодательному запрету абортов?
– Законодательный запрет всего лишь меняет правовые нормы, а не массовое поведение. Коррупция и наркомания тоже по закону строго запрещены, однако в эти процессы вовлечены миллионы людей. Матерная ругань и та не приветствуется законом, будучи квалифицируема как нецензурная брань, но, как мы видим (точнее слышим), матом ругаются тоже миллионы наших сограждан. Примечательно, что причины этих явлений весьма схожи: и аборты, и коррупция, и наркомания, и матерная ругань – следствия глубокой нравственной деградации. Одни лишь правовые механизмы здесь не эффективны, так как нет закона, который бы повышал нравственность и возрождал веру в Бога. Проблема гораздо глубже.
Прекращение массовой практики абортов и законодательный запрет прерывания беременности – это принципиально разные задачи. Стратегия православного пролайфа должна содержать постоянное воздействие на власть с целью полного запрета абортов. Это наша принципиальная позиция. Другое дело, что нельзя абсолютизировать юридический фактор, так как это будет самообман и ложная постановка цели. Очень наивно думать, что если завтра запретят аборты, то их тут же перестанут делать. В атеистическом обществе, где ценность семьи и детей снижается, а потребительские настроения растут, одними запретами ничего не решишь. На изменение этой ситуации в лучшем случае уйдут годы.
Мне кажется, очень важно, что сейчас многие священнослужители открыто выражают свою позицию по вопросам демографии и на страницах журналов и газет, и с экранов телевизоров. Их примеру должны последовать и мы, миряне: своим неравнодушным отношением мы можем помочь конкретному человеку, своему ближнему и таким образом постепенно искоренить языческую традицию детоубийства, которая складывалась в России на протяжении более чем 80 лет.
– Митинги и публичные акции, которые регулярно проводят разные пролайф- организации, привлекают всеобщее внимание. Кроме общественного резонанса, что реально удалось добиться защитникам жизни?
– Сделано за эти годы очень многое, хотя, конечно, нам нельзя себя успокаивать – должны были сделать еще больше.
Во-первых, фактически нивелирована деятельность РАПС (Российской ассоциации планирования семьи). Центр «Жизнь», созданный священниками Димитрием Смирновым и Максимом Обуховым, первопроходцами в деле защиты жизни, в свое время поднял протест родителей против растлевающих программ в школах и пропаганды абортов.
Также удалось ослабить напор лоббистов разрушения семьи и охотников за эмбриональными материалами. Напомню, что еще 10–12 лет назад в Думу вносился законопроект о принудительных абортах для малоимущих.
В 2004 году удалось сократить число так называемых социальных показаний для аборта с тринадцати пунктов до четырех – раньше среди них были и маленькая жилплощадь, и развод, и многое другое. В 2007 году Минздравсоцразвития, также под нажимом пролайферов, сократил и перечень медицинских показаний с 200 до 90, ведь медицина развивается, и те болезни, которые раньше были прямым показанием для аборта, например краснуха, теперь лечатся, и беременность возможно сохранить. Жаль, что многие женщины мало знают о своем здоровье и новых технологиях.
Не стоит преуменьшать и влияние публичных выступлений, митингов и акций. Именно благодаря тому, что сотни людей по всей России постоянно ведут такую пропаганду, удалось значительно повлиять на общественное мнение. Миллионы листовок, сотни теле- и радиопередач, лекции в школах, многочисленные акции в защиту жизни сделали свое дело: число сторонников абортов в России существенно снизилось. Это отмечаем не только мы, пролайферы, но и независимые социологи. По недавним социологическим опросам, более половины респондентов (почти 52%) сегодня выступают против абортов. За последние девять лет их число возросло на 9%, а число сторонников аборта снизилось на 15%. Интересно, что, по результатам массового интернет-опроса на эту тему, был обнаружен «разгромный» более чем семикратный перевес противников аборта над оппонентами: 149 000 против 20 000. Не секрет, что интернет-аудитория представлена более молодыми и активными людьми, и результат опроса определенно свидетельствует о постепенной эволюции взглядов более молодого поколения.
Удалось отговорить от аборта тысячи женщин. Многие дети, которые родились благодаря совместной работе священников, психологов, православных врачей и неравнодушных мирян, сегодня уже ходят в школу. Это целые детские классы, целые школы. Если бы в начале далеких 1990-х два смелых священника не начали это богоугодное дело, то абортов было бы намного больше.
Только за последние полгода, благодаря поддержке Фонда Андрея Первозванного и руководства РЖД, наша социальная реклама была дважды размещена на вокзалах Москвы и Санкт-Петербурга[1]. Недавно коллеги из Новосибирска расклеили плакаты с противоабортными сюжетами в вагонах городского метро[2].
О работе в регионах стоит рассказать отдельно. Мне очень нравятся оригинальные формы работы наших коллег из разных уголков России. Так, во Владивостоке, благодаря местным священникам и центру «Колыбель» во главе с Дмитрием Ивановым, прошел многочисленный крестный ход в защиту жизни[3]; в Сургуте Юрий Гончарук с единомышленниками из организации «Сибирь Молодая Православная» зажгли тысячи свечей в память об убиенных нерожденных младенцах[4]; в Екатеринбурге Елена Третьякова и Наталья Петрова (центр «Колыбель») уже третий год проводят молодежную акцию «Родился сам – помоги другому»[5]; в Санкт-Петербурге эффектные уличные акции с запуском воздушных шаров и раздачей листовок ежегодно проводятся Валентиной Ятмановой и Денисом Калашниковым из центра «Жизнь»[6]; Алла Савчишина (Ростов-на-Дону) и Константин Шестаков (Тюмень) сумели у себя на местах организовать целые противоабортные выставки, которые посещают тысячи подростков и молодых людей[7]; Сергеем Чесноковым из Нижнего Новгорода организован представительный Международный фестиваль в защиту жизни[8]. Активная работа ведется Еленой Язевой в Иваново, где имеется образцовый социальный приют для беременных, оказавшихся в кризисной ситуации. В Рязани, благодаря Сергею Кистайчеву и его команде, удалось охватить все женские консультации города предабортным психологическим консультированием. В Петрозаводске Денис Сергеев из фонда «Рождение» сумел активизировать не только местные органы власти, но и федеральные структуры, выиграв грант на реализацию пролайф-проекта. Одним словом, пролайф-движение в России набирает обороты и становится реальной общественной силой.
– А есть ли подобные центры кризисной беременности или приюты в Москве? Куда в первую очередь может обратиться беременная женщина, оставшаяся, например, без работы или поддержки родных?
– К сожалению, в Москве такой центр кризисной беременности пока единственный. Он действует на базе Благотворительного фонда защиты семьи, материнства и детства с 2002 года и за это время оформился в эффективную социальную структуру. В будущем мы очень хотели бы развить эту деятельность по всей Москве и, конечно же, продолжить работу в регионах. По предложению отца Максима Обухова в Синодальном отделе по церковной благотворительности и социальному служению всерьез обсуждается идея создания центров кризисной беременности в каждой епархии. Надо отметить, что с приходом в этот отдел епископа Пантелеимона тема защиты материнства и борьбы с абортами приобрела новое практическое звучание.
В набор «услуг» центра кризисной беременности входит оказание психологической, социальной, материальной, юридической поддержки и, по возможности, содействие в оказании необходимой медицинской помощи. Очень важно предоставление временного жилья для беременных женщин или семей, которые оказались на улице или испытывают временные трудности. У нас, например, нет такого приюта, и мы вынуждены рекомендовать нуждающимся партнерские организации. А вот в городах Иваново и Волжский такие приюты для беременных женщин показали свою высокую эффективность.
Исключительно важным направлением центра кризисной беременности является работа телефона доверия. Такие службы действуют во многих регионах. Особо хочу отметить работу таких служб во Владивостоке и Рязани; там удалось достичь договоренности с аптеками, в результате чего при покупке тестов на беременность женщина получает визитку с предложением помощи и номером телефона доверия.
– Помогает ли в информационной войне медицинское сообщество? Ведь именно в женских консультациях нужно размещать социальную рекламу и раздавать специальную литературу, а квалифицированно рассказать о последствиях аборта может только врач.
– Если бы вы знали, каких усилий стоит разместить литературу и плакаты о защите жизни в женских консультациях! Нас там по-прежнему не ждут; особенно тяжелая ситуация в регионах – там почти везде количество рекламы абортов зашкаливает.
Недавно в интернете мы провели небольшое исследование, по-прежнему ли в женских консультациях женщину уговаривают на аборт, и получили множество тревожных отзывов от реальных женщин, которым приходится бороться за то, чтобы сохранить беременность даже при удовлетворительном состоянии здоровья.
Пока медицинское сообщество живет по «советскому» образцу. Например, чтобы сдать зачет или экзамен по акушерству во время обучения, студент-медик должен сделать аборт – отказаться от этого он не может. У врача-специалиста также нет права отказаться делать аборт по причине своих религиозных или нравственных убеждений.
Одним из важных направлений нашей работы является проведение акций протеста против деятельности абортариев, в которых ежедневно гибнут тысячи российских младенцев. Мы призываем всех неравнодушных людей подключиться к уличным пикетам абортариев, раздаче листовок в непосредственной близости от этих «фабрик смерти» и другим акциям легального протеста против детоубийства. Мы планируем регулярно проводить такие мероприятия не только в Москве, но и в регионах. Люди, которые наживаются на смерти внутриутробных детей, должны постоянно чувствовать протест общественности. Мы не имеем морального права молчаливо наблюдать за детоубийством. Американцы проводят подобные акции уже более 40 лет. У нас в России Церковь и пролайф-сообщество тоже постепенно осознают эту необходимость. Надо как можно активнее бороться как с частными, так и с государственными абортариями и стараться по возможности привлекать врачей на нашу сторону. Есть хорошие примеры: доктора Стоян Адашевич из Сербии, Бернард Натансон и Эбби Джонсон из США, которые из абортмахеров превратились в активных борцов за пролайф-идеи.
– Часто по телевизору или в интернете можно увидеть море крови и трупы нерожденных младенцев. Почему распространена такая «отрицательная» пропаганда? Она эффективнее?
– Эта тема является одной из самых дискуссионных в российском пролайфе. Я думаю, что «жесткий» подход к противоабортной агитации нельзя безоговорочно отметать. Визуальные сюжеты, когда демонстрируются, к примеру, абортированные младенцы или процедура производства аборта, в некоторых случаях могут быть эффективны. Например, при индивидуальном консультировании беременных женщин, желающих совершить аборт и упорно не понимающих сути этого поступка. В то же время надо понимать, что такие методы допустимы лишь тогда, когда остальные аргументы не работают. Нельзя забывать, что демонстрация подобных сюжетов – это всегда психологическая травма, и если психолог выбирает жесткие инструменты убеждения, то он должен быть уверен в их обоснованности, иначе это будет каким-то садизмом.
Для массовой аудитории, на мой взгляд, такие формы работы неприемлемы. Специалисты в области рекламы и информационных технологий в один голос заявляют о неэффективности негативных визуальных изображений в борьбе с абортами. Все эти кровавые картинки и обвинительная риторика просто блокируют сознание и вызывают стойкое отторжение. Целевая аудитория прячется от такой «пропаганды».
Однако хуже всего, что такая непродуманная подача информации несет в себе огромный вред. Часть женщин, переживающих постабортный синдром, при глубоком восприятии таких страшилок автоматически попадают в группу риска. Получается вообще абсурд: женщина и так страдает, раскаивается, а ее еще добивают из крупного калибра. Так и до суицида недалеко. Здесь налицо не забота о нерожденных младенцах, а, скорее, ревность не по разуму. Нельзя забывать, что у нас десятки миллионов женщин совершали в прошлом аборты и многие из них сегодня об этом очень жалеют. Именно поэтому на недавнем общественном форуме «Святость материнства» было заявлено критическое отношение к такой деструктивной пропаганде. Недопустимость демонстрации визуальных сюжетов, использующих обвинительную риторику и наносящих моральный вред, отмечается и в положении о проведении акции «Подари мне жизнь!» (Неделя без абортов). Об этом же говорят и активисты зарубежных пролайф-организаций, имеющих многолетний опыт информационно-просветительской работы. Например, коллеги из Польши (добившиеся принятия самого противоабортного законодательства в Европе), США и Англии неоднократно говорили мне о недопустимости работы с помощью черных методов социальной рекламы, поскольку это на руку только абортивному лобби.
Это вовсе не значит, что социальная реклама и другая противоабортная информация должна быть слащаво-гламурной. Задача профессионалов – заставить задуматься и изменить отношение к абортам, а не загнать в депрессию. Именно по такому принципу и разработана наша коллекция социальной рекламы: там есть и апелляция к инстинкту материнства, и продуманная «встряска», и грамотное воздействие на архетипы за счет использования известных исторических личностей. Чтобы показать последствия аборта, далеко не обязательно выливать на людей потоки крови. Куда эффективнее использовать более понятные образы – поломанных кукол, разбитых машин, увядающих цветов, неоконченной мозаики и т.д.
И еще один важный момент. Использование деструктивной, антисоциальной пропаганды не всегда связано с непониманием конечного эффекта. Некоторые попытки такой агитации – это откровенно провокационные действия, за которыми стоят идеологи «планирования семьи» и внедрения абортивно-контрацептивного мышления. В России работают десятки организаций, целью которых является снижение рождаемости, на это выделяются десятки миллионов долларов ежегодно. Эти организации специально вбрасывают в информационное пространство негатив, чтобы создать повод для критики пролайфа.
В свое время в США точно так же зомбировали сумасшедших, чтобы те взрывали абортарии, а потом приписывали эти теракты обычным адекватным пролайферам. Кстати, в России тоже не исключен такой сценарий. Еще раз подчеркну: некоторые провокаторы изо всех сил стараются максимально радикализировать пролайф-сообщество. Такие диверсионные группы активно работают в Санкт-Петербурге и в Москве.
– Что входит в стратегию пролайферов сегодня?
– Первое и самое главное – это добиться суверенитета демографической и здравоохранной политики. Давно напрашивается полный запрет на деятельность иностранных и отечественных организаций, занимающихся демографическими диверсиями. Сюда относится деятельность многих западных фондов и контрацептивных компаний, поддерживающих в школах и вузах, в СМИ, в учреждениях родовспоможения программы снижения рождаемости. Очень часто «благодетели» выступают под маской борьбы со СПИДом и под видом борцов за репродуктивные права. Соответствующие группы влияния есть в Госдуме и Минздравсоцразвития. У этой деятельности есть и геополитический аспект: войны современного типа поменяли форму – из оружейных они стали информационными.
Второе – внесение изменений в Конституцию РФ, согласно которым человеческая жизнь защищается государством не с момента рождения, а с момента зачатия. Таким образом мы автоматически исключаем обвинения в «репрессиях» со стороны либерально настроенных чиновников, правозащитников, журналистов и т.д. Запрет абортов, осуществленный необдуманным лобовым методом, стал бы для наших идеологических оппонентов большим подарком. Нельзя давать лишний повод для дестабилизации и без такого нестабильного общества.
Необходимо также ограничить бесконтрольную деятельность частных клиник, которые не выполняют даже действующее, очень либеральное, законодательство. Здесь наибольшее количество летальных исходов после аборта.
Четвертое – отмена государственного финансирования абортов. Только в 2009 году на эти цели в России ушло 5,5 млрд. рублей. Я, как налогоплательщик, категорически возражаю, чтобы на мои деньги убивали детей.
Например, в Израиле аборт в переводе на наши деньги стоит около 20 000 рублей (2300 шекелей). Еще 2500 рублей (300 шекелей) там придется заплатить за прохождение обязательной комиссии, которая решает, разрешать ли женщине аборт или нет. Считаю, что необходимо переложить все финансовое бремя детоубийства на тех, кто делает этот губительный выбор. Причем в случае повторного аборта его стоимость должна значительно возрастать. Эти деньги могли бы идти на нужды пострадавших от абортов: лечение женской онкологии, бесплодия, постабортного синдрома и т.д. Виновницы своего несчастья должны самостоятельно и заблаговременно отчислять достойные средства на лечение собственных будущих недугов.
Пятое – снижение абортивного срока. Сегодня женщинам разрешается сделать аборт по любому капризу до 12 недель. Это чрезвычайно продолжительный срок, который надо сократить как минимум в два раза. Причем данная мера должна рассматриваться как временная на пути к полному прекращению абортов.
Шестое – согласие мужа. Необходимо законодательно обеспечить согласие мужей на прерывание беременности их жен. Аборты втайне от мужа или явным образом, но без его согласия – грубейшее нарушение отцовских прав.
Из остальных мер, требующих срочного принятия, важно отметить запрет рекламы абортов, проведение непрерывных информационных кампаний в защиту жизни по всем СМИ, создание широкой сети центров кризисной беременности. Однако, повторю еще раз, запрет абортов не должен рассматриваться как самоцель. Наша главная задача – добиться реального прекращения детоубийства. Для осознания большинством населения всей чудовищности аборта необходимо не просто принять ряд логичных мер, важно изменить весь социальный уклад, коренным образом исцелить ментальность народа.
Интернет-ресурсы:
