Страницы

пятница, 14 октября 2016 г.

«НАША ЗАДАЧА – ДОБИТЬСЯ РЕАЛЬНОГО ПРЕКРАЩЕНИЯ ДЕТОУБИЙСТВА» Беседа с руководителем Благотворительного фонда защиты семьи, материнства и детства Игорем Белобородовым




    Пролайф-движение в России возникло около 20 лет назад. В то время число абортов росло в геометрической прогрессии. Принято считать, что с тех пор наше общество стало более цивилизованным. Правда, современные женщины стали больше работать, позже вступать в брак и рожать детей. Хирургические аборты в таком огромном количестве уже не делаются, однако наука и промышленность не стоят на месте, и широкое распространение получили фармакологические аборты, которые реклама преподносит как «безопасные». Так что наша страна по-прежнему занимает одно из первых мест в мире по количеству искусственно прерванных беременностей.
    О том, можно ли переломить такую страшную тенденцию и как сегодня защитники жизни борются за права нерожденных детей, порталу Православие.ру рассказал директор Института демографических исследований, руководитель Благотворительного фонда защиты семьи, материнства и детства Игорь Белобородов.
    ***
    – Статистика утверждает, что искусственное прерывание беременности, то есть, по сути, убийство детей, в последние годы по-прежнему было весьма распространенным в России.
    – Могу точно сказать, что статистика в нашей стране в этом вопросе далеко не совершенна. Она не учитывает, по меньшей мере, сотни тысяч абортов, которые ежегодно производятся в частных клиниках. Когда нам говорят, что количество убитых абортами малышей составляет 1200 тысяч, то эту цифру можно смело умножать на два. Поэтому я выступаю за запрет абортов в первую очередь в частных клиниках.
    Из-за того, что на государственном уровне ценность детской жизни и, в частности, жизнь младенца в утробе матери никак не защищены, для некоторых людей аборт является даже не средством контрацепции, а, скорее, чем-то вроде стрижки ногтей. Такое отношение к беременности и нерожденному ребенку сложилось в силу того, что российское законодательство, регулирующие аборты, пожалуй, одно из самых либеральных в мире.
    – За прошедшие годы уровень информированности населения о проблеме абортов значительно возрос. В том числе и благодаря пролайферам. Мало кто считает аборт безопасной процедурой, но детей продолжают убивать. Готово ли такое общество к законодательному запрету абортов?
    – Законодательный запрет всего лишь меняет правовые нормы, а не массовое поведение. Коррупция и наркомания тоже по закону строго запрещены, однако в эти процессы вовлечены миллионы людей. Матерная ругань и та не приветствуется законом, будучи квалифицируема как нецензурная брань, но, как мы видим (точнее слышим), матом ругаются тоже миллионы наших сограждан. Примечательно, что причины этих явлений весьма схожи: и аборты, и коррупция, и наркомания, и матерная ругань – следствия глубокой нравственной деградации. Одни лишь правовые механизмы здесь не эффективны, так как нет закона, который бы повышал нравственность и возрождал веру в Бога. Проблема гораздо глубже.
    Прекращение массовой практики абортов и законодательный запрет прерывания беременности – это принципиально разные задачи. Стратегия православного пролайфа должна содержать постоянное воздействие на власть с целью полного запрета абортов. Это наша принципиальная позиция. Другое дело, что нельзя абсолютизировать юридический фактор, так как это будет самообман и ложная постановка цели. Очень наивно думать, что если завтра запретят аборты, то их тут же перестанут делать. В атеистическом обществе, где ценность семьи и детей снижается, а потребительские настроения растут, одними запретами ничего не решишь. На изменение этой ситуации в лучшем случае уйдут годы.
    Мне кажется, очень важно, что сейчас многие священнослужители открыто выражают свою позицию по вопросам демографии и на страницах журналов и газет, и с экранов телевизоров. Их примеру должны последовать и мы, миряне: своим неравнодушным отношением мы можем помочь конкретному человеку, своему ближнему и таким образом постепенно искоренить языческую традицию детоубийства, которая складывалась в России на протяжении более чем 80 лет.
    – Митинги и публичные акции, которые регулярно проводят разные пролайф- организации, привлекают всеобщее внимание. Кроме общественного резонанса, что реально удалось добиться защитникам жизни?
    – Сделано за эти годы очень многое, хотя, конечно, нам нельзя себя успокаивать – должны были сделать еще больше.
    Во-первых, фактически нивелирована деятельность РАПС (Российской ассоциации планирования семьи). Центр «Жизнь», созданный священниками Димитрием Смирновым и Максимом Обуховым, первопроходцами в деле защиты жизни, в свое время поднял протест родителей против растлевающих программ в школах и пропаганды абортов.
    Также удалось ослабить напор лоббистов разрушения семьи и охотников за эмбриональными материалами. Напомню, что еще 10–12 лет назад в Думу вносился законопроект о принудительных абортах для малоимущих.
    В 2004 году удалось сократить число так называемых социальных показаний для аборта с тринадцати пунктов до четырех – раньше среди них были и маленькая жилплощадь, и развод, и многое другое. В 2007 году Минздравсоцразвития, также под нажимом пролайферов, сократил и перечень медицинских показаний с 200 до 90, ведь медицина развивается, и те болезни, которые раньше были прямым показанием для аборта, например краснуха, теперь лечатся, и беременность возможно сохранить. Жаль, что многие женщины мало знают о своем здоровье и новых технологиях.
    Не стоит преуменьшать и влияние публичных выступлений, митингов и акций. Именно благодаря тому, что сотни людей по всей России постоянно ведут такую пропаганду, удалось значительно повлиять на общественное мнение. Миллионы листовок, сотни теле- и радиопередач, лекции в школах, многочисленные акции в защиту жизни сделали свое дело: число сторонников абортов в России существенно снизилось. Это отмечаем не только мы, пролайферы, но и независимые социологи. По недавним социологическим опросам, более половины респондентов (почти 52%) сегодня выступают против абортов. За последние девять лет их число возросло на 9%, а число сторонников аборта снизилось на 15%. Интересно, что, по результатам массового интернет-опроса на эту тему, был обнаружен «разгромный» более чем семикратный перевес противников аборта над оппонентами: 149 000 против 20 000. Не секрет, что интернет-аудитория представлена более молодыми и активными людьми, и результат опроса определенно свидетельствует о постепенной эволюции взглядов более молодого поколения.
    Удалось отговорить от аборта тысячи женщин. Многие дети, которые родились благодаря совместной работе священников, психологов, православных врачей и неравнодушных мирян, сегодня уже ходят в школу. Это целые детские классы, целые школы. Если бы в начале далеких 1990-х два смелых священника не начали это богоугодное дело, то абортов было бы намного больше.
    В настоящее время только в рамках деятельности наших организаций действуют семь тематических сайтов, ведется активная работа в «Живом журнале» и социальных сетях, публикуются статьи, аналитические материалы, миллионными тиражами распространяются листовки, видео- и аудиоматериалы, социальная реклама. Кстати, последняя недавно была отмечена президентом. Речь идет о макетах серии «Они родились третьими». Наша коллекция противоабортной и просемейной социальной рекламы является единственной в России, сделанной на профессиональном уровне и содержащей такое количество макетов и видеороликов. В общей сложности сегодня в нашем распоряжении около 200 макетов, которые были размещены не только по всей России, но и в странах ближнего зарубежья: на Украине, в Белоруссии, Литве.
    Только за последние полгода, благодаря поддержке Фонда Андрея Первозванного и руководства РЖД, наша социальная реклама была дважды размещена на вокзалах Москвы и Санкт-Петербурга[1]. Недавно коллеги из Новосибирска расклеили плакаты с противоабортными сюжетами в вагонах городского метро[2].
    О работе в регионах стоит рассказать отдельно. Мне очень нравятся оригинальные формы работы наших коллег из разных уголков России. Так, во Владивостоке, благодаря местным священникам и центру «Колыбель» во главе с Дмитрием Ивановым, прошел многочисленный крестный ход в защиту жизни[3]; в Сургуте Юрий Гончарук с единомышленниками из организации «Сибирь Молодая Православная» зажгли тысячи свечей в память об убиенных нерожденных младенцах[4]; в Екатеринбурге Елена Третьякова и Наталья Петрова (центр «Колыбель») уже третий год проводят молодежную акцию «Родился сам – помоги другому»[5]; в Санкт-Петербурге эффектные уличные акции с запуском воздушных шаров и раздачей листовок ежегодно проводятся Валентиной Ятмановой и Денисом Калашниковым из центра «Жизнь»[6]; Алла Савчишина (Ростов-на-Дону) и Константин Шестаков (Тюмень) сумели у себя на местах организовать целые противоабортные выставки, которые посещают тысячи подростков и молодых людей[7]; Сергеем Чесноковым из Нижнего Новгорода организован представительный Международный фестиваль в защиту жизни[8]. Активная работа ведется Еленой Язевой в Иваново, где имеется образцовый социальный приют для беременных, оказавшихся в кризисной ситуации. В Рязани, благодаря Сергею Кистайчеву и его команде, удалось охватить все женские консультации города предабортным психологическим консультированием. В Петрозаводске Денис Сергеев из фонда «Рождение» сумел активизировать не только местные органы власти, но и федеральные структуры, выиграв грант на реализацию пролайф-проекта. Одним словом, пролайф-движение в России набирает обороты и становится реальной общественной силой.
    – А есть ли подобные центры кризисной беременности или приюты в Москве? Куда в первую очередь может обратиться беременная женщина, оставшаяся, например, без работы или поддержки родных?
    – К сожалению, в Москве такой центр кризисной беременности пока единственный. Он действует на базе Благотворительного фонда защиты семьи, материнства и детства с 2002 года и за это время оформился в эффективную социальную структуру. В будущем мы очень хотели бы развить эту деятельность по всей Москве и, конечно же, продолжить работу в регионах. По предложению отца Максима Обухова в Синодальном отделе по церковной благотворительности и социальному служению всерьез обсуждается идея создания центров кризисной беременности в каждой епархии. Надо отметить, что с приходом в этот отдел епископа Пантелеимона тема защиты материнства и борьбы с абортами приобрела новое практическое звучание.
    В набор «услуг» центра кризисной беременности входит оказание психологической, социальной, материальной, юридической поддержки и, по возможности, содействие в оказании необходимой медицинской помощи. Очень важно предоставление временного жилья для беременных женщин или семей, которые оказались на улице или испытывают временные трудности. У нас, например, нет такого приюта, и мы вынуждены рекомендовать нуждающимся партнерские организации. А вот в городах Иваново и Волжский такие приюты для беременных женщин показали свою высокую эффективность.
    Исключительно важным направлением центра кризисной беременности является работа телефона доверия. Такие службы действуют во многих регионах. Особо хочу отметить работу таких служб во Владивостоке и Рязани; там удалось достичь договоренности с аптеками, в результате чего при покупке тестов на беременность женщина получает визитку с предложением помощи и номером телефона доверия.
    Два года назад нам удалось организовать общероссийскую горячую линию – Телефон доверия по вопросам кризисной и незапланированной беременности – 8-800-200-05-07. Впервые в российской истории удалось создать службу психологической помощи, которая принимает звонки из всех регионов России. Причем звонок из любого региона является бесплатным для звонящего.
    – Помогает ли в информационной войне медицинское сообщество? Ведь именно в женских консультациях нужно размещать социальную рекламу и раздавать специальную литературу, а квалифицированно рассказать о последствиях аборта может только врач.
    – Если бы вы знали, каких усилий стоит разместить литературу и плакаты о защите жизни в женских консультациях! Нас там по-прежнему не ждут; особенно тяжелая ситуация в регионах – там почти везде количество рекламы абортов зашкаливает.
    Недавно в интернете мы провели небольшое исследование, по-прежнему ли в женских консультациях женщину уговаривают на аборт, и получили множество тревожных отзывов от реальных женщин, которым приходится бороться за то, чтобы сохранить беременность даже при удовлетворительном состоянии здоровья.
    Пока медицинское сообщество живет по «советскому» образцу. Например, чтобы сдать зачет или экзамен по акушерству во время обучения, студент-медик должен сделать аборт – отказаться от этого он не может. У врача-специалиста также нет права отказаться делать аборт по причине своих религиозных или нравственных убеждений.
    Одним из важных направлений нашей работы является проведение акций протеста против деятельности абортариев, в которых ежедневно гибнут тысячи российских младенцев. Мы призываем всех неравнодушных людей подключиться к уличным пикетам абортариев, раздаче листовок в непосредственной близости от этих «фабрик смерти» и другим акциям легального протеста против детоубийства. Мы планируем регулярно проводить такие мероприятия не только в Москве, но и в регионах. Люди, которые наживаются на смерти внутриутробных детей, должны постоянно чувствовать протест общественности. Мы не имеем морального права молчаливо наблюдать за детоубийством. Американцы проводят подобные акции уже более 40 лет. У нас в России Церковь и пролайф-сообщество тоже постепенно осознают эту необходимость. Надо как можно активнее бороться как с частными, так и с государственными абортариями и стараться по возможности привлекать врачей на нашу сторону. Есть хорошие примеры: доктора Стоян Адашевич из Сербии, Бернард Натансон и Эбби Джонсон из США, которые из абортмахеров превратились в активных борцов за пролайф-идеи.
    – Часто по телевизору или в интернете можно увидеть море крови и трупы нерожденных младенцев. Почему распространена такая «отрицательная» пропаганда? Она эффективнее?
    – Эта тема является одной из самых дискуссионных в российском пролайфе. Я думаю, что «жесткий» подход к противоабортной агитации нельзя безоговорочно отметать. Визуальные сюжеты, когда демонстрируются, к примеру, абортированные младенцы или процедура производства аборта, в некоторых случаях могут быть эффективны. Например, при индивидуальном консультировании беременных женщин, желающих совершить аборт и упорно не понимающих сути этого поступка. В то же время надо понимать, что такие методы допустимы лишь тогда, когда остальные аргументы не работают. Нельзя забывать, что демонстрация подобных сюжетов – это всегда психологическая травма, и если психолог выбирает жесткие инструменты убеждения, то он должен быть уверен в их обоснованности, иначе это будет каким-то садизмом.
    Для массовой аудитории, на мой взгляд, такие формы работы неприемлемы. Специалисты в области рекламы и информационных технологий в один голос заявляют о неэффективности негативных визуальных изображений в борьбе с абортами. Все эти кровавые картинки и обвинительная риторика просто блокируют сознание и вызывают стойкое отторжение. Целевая аудитория прячется от такой «пропаганды».
    Однако хуже всего, что такая непродуманная подача информации несет в себе огромный вред. Часть женщин, переживающих постабортный синдром, при глубоком восприятии таких страшилок автоматически попадают в группу риска. Получается вообще абсурд: женщина и так страдает, раскаивается, а ее еще добивают из крупного калибра. Так и до суицида недалеко. Здесь налицо не забота о нерожденных младенцах, а, скорее, ревность не по разуму. Нельзя забывать, что у нас десятки миллионов женщин совершали в прошлом аборты и многие из них сегодня об этом очень жалеют. Именно поэтому на недавнем общественном форуме «Святость материнства» было заявлено критическое отношение к такой деструктивной пропаганде. Недопустимость демонстрации визуальных сюжетов, использующих обвинительную риторику и наносящих моральный вред, отмечается и в положении о проведении акции «Подари мне жизнь!» (Неделя без абортов). Об этом же говорят и активисты зарубежных пролайф-организаций, имеющих многолетний опыт информационно-просветительской работы. Например, коллеги из Польши (добившиеся принятия самого противоабортного законодательства в Европе), США и Англии неоднократно говорили мне о недопустимости работы с помощью черных методов социальной рекламы, поскольку это на руку только абортивному лобби.
    Это вовсе не значит, что социальная реклама и другая противоабортная информация должна быть слащаво-гламурной. Задача профессионалов – заставить задуматься и изменить отношение к абортам, а не загнать в депрессию. Именно по такому принципу и разработана наша коллекция социальной рекламы: там есть и апелляция к инстинкту материнства, и продуманная «встряска», и грамотное воздействие на архетипы за счет использования известных исторических личностей. Чтобы показать последствия аборта, далеко не обязательно выливать на людей потоки крови. Куда эффективнее использовать более понятные образы – поломанных кукол, разбитых машин, увядающих цветов, неоконченной мозаики и т.д.
    И еще один важный момент. Использование деструктивной, антисоциальной пропаганды не всегда связано с непониманием конечного эффекта. Некоторые попытки такой агитации – это откровенно провокационные действия, за которыми стоят идеологи «планирования семьи» и внедрения абортивно-контрацептивного мышления. В России работают десятки организаций, целью которых является снижение рождаемости, на это выделяются десятки миллионов долларов ежегодно. Эти организации специально вбрасывают в информационное пространство негатив, чтобы создать повод для критики пролайфа.
    В свое время в США точно так же зомбировали сумасшедших, чтобы те взрывали абортарии, а потом приписывали эти теракты обычным адекватным пролайферам. Кстати, в России тоже не исключен такой сценарий. Еще раз подчеркну: некоторые провокаторы изо всех сил стараются максимально радикализировать пролайф-сообщество. Такие диверсионные группы активно работают в Санкт-Петербурге и в Москве.
    – Что входит в стратегию пролайферов сегодня?
    – Первое и самое главное – это добиться суверенитета демографической и здравоохранной политики. Давно напрашивается полный запрет на деятельность иностранных и отечественных организаций, занимающихся демографическими диверсиями. Сюда относится деятельность многих западных фондов и контрацептивных компаний, поддерживающих в школах и вузах, в СМИ, в учреждениях родовспоможения программы снижения рождаемости. Очень часто «благодетели» выступают под маской борьбы со СПИДом и под видом борцов за репродуктивные права. Соответствующие группы влияния есть в Госдуме и Минздравсоцразвития. У этой деятельности есть и геополитический аспект: войны современного типа поменяли форму – из оружейных они стали информационными.
    Второе – внесение изменений в Конституцию РФ, согласно которым человеческая жизнь защищается государством не с момента рождения, а с момента зачатия. Таким образом мы автоматически исключаем обвинения в «репрессиях» со стороны либерально настроенных чиновников, правозащитников, журналистов и т.д. Запрет абортов, осуществленный необдуманным лобовым методом, стал бы для наших идеологических оппонентов большим подарком. Нельзя давать лишний повод для дестабилизации и без такого нестабильного общества.
    Третье – соблюдение принципа информированного согласия. Женщина имеет право знать, какие последствия несет прерывание беременности для ее физического и психического здоровья. Пациент должен обладать исчерпывающей информацией обо всех медицинских манипуляциях, которые совершаются по отношению к нему. В рамках этого же принципа надо ввести так называемую «неделю раздумья», когда женщине, получившей полную и достоверную информацию, дается недельная пауза. Нельзя допускать скоропалительных решений, так как они часто бывают эмоциональными.
    Необходимо также ограничить бесконтрольную деятельность частных клиник, которые не выполняют даже действующее, очень либеральное, законодательство. Здесь наибольшее количество летальных исходов после аборта.
    Четвертое – отмена государственного финансирования абортов. Только в 2009 году на эти цели в России ушло 5,5 млрд. рублей. Я, как налогоплательщик, категорически возражаю, чтобы на мои деньги убивали детей.
    Например, в Израиле аборт в переводе на наши деньги стоит около 20 000 рублей (2300 шекелей). Еще 2500 рублей (300 шекелей) там придется заплатить за прохождение обязательной комиссии, которая решает, разрешать ли женщине аборт или нет. Считаю, что необходимо переложить все финансовое бремя детоубийства на тех, кто делает этот губительный выбор. Причем в случае повторного аборта его стоимость должна значительно возрастать. Эти деньги могли бы идти на нужды пострадавших от абортов: лечение женской онкологии, бесплодия, постабортного синдрома и т.д. Виновницы своего несчастья должны самостоятельно и заблаговременно отчислять достойные средства на лечение собственных будущих недугов.
    Пятое – снижение абортивного срока. Сегодня женщинам разрешается сделать аборт по любому капризу до 12 недель. Это чрезвычайно продолжительный срок, который надо сократить как минимум в два раза. Причем данная мера должна рассматриваться как временная на пути к полному прекращению абортов.
    Шестое – согласие мужа. Необходимо законодательно обеспечить согласие мужей на прерывание беременности их жен. Аборты втайне от мужа или явным образом, но без его согласия – грубейшее нарушение отцовских прав.
    Из остальных мер, требующих срочного принятия, важно отметить запрет рекламы абортов, проведение непрерывных информационных кампаний в защиту жизни по всем СМИ, создание широкой сети центров кризисной беременности. Однако, повторю еще раз, запрет абортов не должен рассматриваться как самоцель. Наша главная задача – добиться реального прекращения детоубийства. Для осознания большинством населения всей чудовищности аборта необходимо не просто принять ряд логичных мер, важно изменить весь социальный уклад, коренным образом исцелить ментальность народа.
    Интернет-ресурсы:


    «АБОРТ – ЭТО ОДНА ИЗ БОЛЬШИХ РАН НАШЕГО ОБЩЕСТВА» Беседа с протоиереем Саввой Михайлидисом (Кипр)

    Одним из участников прошедшего в июле в Москве II Международного фестиваля социальных технологий в защиту жизни и семейных ценностей «За жизнь–2011»был священник с Кипра Савва Михайлидис. 30 лет назад отец Савва организовал на Кипре Общество защиты нерожденного ребенка. И вот уже десять лет он священник русского прихода в Лимассоле. В 2004 году им был создан Реабилитационный центр для жертв сексуальной эксплуатации, который занимается спасением женщин, попавших на Кипре в сети сутенеров. За первые четыре года своей деятельности центр помог около 300 женщинам, главным образом из стран бывшего Советского Союза. Отец Савва награжден орденом преподобного Сергия Радонежского III степени за заботу о русскоязычных верующих на острове.
    ***

    Протоиерей Савва Михаилидис
    – Отец Савва, мы с вами находимся у стен Покровского собора Марфо-Мариинской обители милосердия, где трудами Елизаветы Федоровны Романовой была создана лучшая больница в Москве, в которой все врачи были православными, а прием больных – бесплатным. Каковы ваши впечатления от посещения обители?
    – Я рад, что посетил Марфо-Мариинскую обитель 8 июля, когда в России празднуется День семьи, любви и верности. Это день памяти святых супругов Петра и Февронии, которые почитаются как покровители семьи. Я поклонился их мощам в Муроме. Нам нужны примеры святых супругов – чтобы люди поняли: святость возможна не только для монахов. Кстати, в Муроме есть мощи и еще одной замужней святой Русской Церкви. Это святая Иулиания Муромская, жившая во времена царя Ивана Грозного. Эта святая из семьи Осоргиных, и она является покровительницей этого благочестивого аристократического семейства. После фестиваля «За жизнь-2011», в работе которого я принимал участие, собираюсь посетить бывшее имение Осоргиных Сергиевское, или Карово, в Калужской епархии, чтобы обсудить восстановление разрушенной исторической Покровской церкви в этом имении. Я имею некоторое отношение к семье Осоргиных, потому что младшая дочь последнего владельца имения Михаила Михайловича Осоргина была моей учительницей русского языка во Франции – это монахиня Серафима (в миру Антонина Михайловна Осоргина; 1901–1985).
    История последних Осоргиных в Сергиевском: Михаила Михайловича – бывшего губернатора Тулы, впоследствии священника Русской Церкви во Франции, жены его Елизаветы Николаевны (урожденной княжны Трубецкой) и их детей – хорошо известна в России и за рубежом. Это заслуга лауреата Пулитцеровской премии, американского журналиста русского происхождения Сергея Шмемана, сына известного богослова протопресвитера Александра Шмемана и праправнука Михаила Осоргина. Его книга «Эхо родной земли. 200 лет одного русского села» (Нью-Йорк, 1997) переведена с английского и на другие языки, включая русский (мы работаем над греческим изданием). Особенно трогательна та часть книги, где рассказывается история младшего сына отца Михаила – Георгия Осоргина – и его жены Александры (урожденной Голицыной). Георгий Осоргин был расстрелян в Соловецком концентрационном лагере в 1929 году, через несколько дней после того, как его супруга навестила его на Соловках. Кроме С. Шмемана о Георгии Осоргине писали и другие русские писатели: А.И. Солженицын, О.В. Волков, C.М.Голицын, Д.С. Лихачев. И я написал статью о героической кончине Георгия Осоргина, она называется «Любовь и смерть в Соловках».
    – Вы слышали о святой Елисавете Феодоровне?
    – Конечно. Я очень уважаю и почитаю ее. Я даже посетил Алапаевск – место, где 18 июля 1918 года ее убили. Был я и на Святой Земле – в русском монастыре Марии Магдалины в Гефсимании, где находятся ее мощи и мощи инокини Варвары. Кроме ее жизнеописаний на русском языке существует и исключительная ее биография по-английски – «Элла – принцесса, святая и мученица» («Ella, Princess, Saint and Martyr») Кристофера Варвика. Автор помимо русских архивов использовал, с разрешения королевы Англии Елизаветы, переписку и дневники королевы Виктории – бабушки святой Елисаветы.
    Святые Русской Церкви хорошо известны в Греции и на Кипре, так как многие русские книги были переведены на греческий язык. К примеру, об архиепископе Луке (Войно-Ясенецком) весь Кипр и вся Греция знают благодаря игумену греческого монастыря архимандриту Нектарию (Антонопулосу), который руководит отделом по работе с молодежью Фивской и Левадийской митрополии Элладской Православной Церкви. Его заботами переведены на греческий язык книги о святителе Луке, снят документальный фильм о нем. 1 и 2 ноября 2008 года митрополия Лимассола, комитет по строительству храма святителя Луки Крымского в Лимассоле и Министерство здравоохранения Кипра провели Международную духовно-научную конференцию «Медицинский опыт прошлого – миссия будущего: врачебная и научная деятельность архиепископа Симферопольского и Крымского – чудеса святителя Луки», в которой участвовал и отец Нектарий. В Греции построены и храмы во имя русского архиепископа-врача, здесь совершается множество чудес по молитвам этого святого.
    – Батюшка, летом прошлого года я освещала работу международного детского лагеря, которым руководит отец Нектарий. Уже много лет в рамках благотворительной программы «Мост любви» он приглашает из России и Украины детей-сирот, детей из многодетных семей, а также ребят из проблемных семей. Он окружает их заботой, любовью и добротой, пытается подготовить к взрослой жизни. Поражают его доверительные беседы с ребятами об отношениях полов, о грехе аборта, о семейных ценностях, о любви, о святых угодниках Божиих. Если бы со всеми детьми так говорили в детстве, возможно, они не попали бы в те ситуации, из которых вызволяете девушек вы.
    – Отец Нектарий молодец, что занимается таким делом! Думаю, что целомудрие – соблюдение молодыми людьми воздержания до брака – важная не только христианская, но и общечеловеческая ценность, приносящая и большую практическую пользу. Чистота и сексуальное воздержание до брака возможны, и мы поступаем несправедливо по отношению к молодым, когда в силу разных причин мы, старшие, примиряемся с так называемой сексуальной революцией. Даже и бывшие жертвы торговли телом могут с помощью Церкви вернуться к чистой жизни, подражая святой Марии Египетской. Человек, в отличие от животных, которыми безраздельно управляют сексуальные инстинкты, имеет божественные дары – логику и волю, и ему необходимо сдерживать свои инстинкты нравственными рамками. Я согласен с вами, что христианское воспитание оберегает от опасности проституции. Мой опыт общения с девушками, которых мы спасли от сутенеров на Кипре, убедил меня в том, что основная причина, делающая их легкой добычей для их эксплуататоров, – это, как правило, не столько бедность, сколько низкий уровень их нравственности. Вербовщики на их родине, конечно, обманывали их, скрывая, что они будут принуждены заниматься проституцией в кипрских ночных клубах, но иногда все же говорили им полуправду – что они будут танцевать в кабаре перед клиентами. К сожалению, они на это соглашались, несмотря на то, что такие танцы – это одна из разновидностей сексуальной эксплуатации. Кроме того, известно, что если они беременели от клиентов, то прибегали, к сожалению, к абортам. С теплотой вспоминаю одну девушку из Молдавии, которая забеременела от своего сутенера и, несмотря на его требования сделать аборт, отказалась от этого и пришла ко мне за помощью. Я ей сказал: «Можно отдать ребенка на усыновление (никто не осудит), но более человечным решением проблемы будет, если ты оставишь его при себе».
    – Вам за вашу деятельность, конечно же, не раз угрожали владельцы кабаре, которые силой удерживали девушек…
    – Да. Я помню, как однажды, когда мы спасли трех или четырех девушек из двух разных кабаре, их владельцы прислали мне сообщение, что могут за несколько тысяч лир найти человека, чтобы убить меня. Я думаю, что, скорее всего, так они пытались запугать меня. Но я не обратил на их угрозы особого внимания. Больше волновалась матушка. Наступит день – мы все умрем и предадим нашу душу Богу. И я вовсе не думаю, что это что-то страшное, если это произойдет, когда мы исполняем свой долг. Страшно, если кто-то умрет в больших грехах и без покаяния.
    Я должен сказать вот еще о чем: были и такие сутенеры, которые считали, что я исполняю свой долг как священник русского прихода. Более того, один из них был и остается моим чадом, хотя его и приговорили к заключению на основании показаний одной девушки из нашего приюта. Я слышал, что его мать была очень благочестивая женщина. Когда я на исповедях столкнулся с проблемой торговли женщинами, передо мной встала дилемма: остаться равнодушным и убедить себя в том, что это не моя работа – возиться с такими «зловонными» темами, или что-то делать. Я предпочел второе. Я не был первопроходцем – тем священником, который впервые организовал приют для жертв торговли женщинами, – по крайней мере, в Европе. Первым клириком, основавшим подобный приют, был, я полагаю, один католик в Равенне, в Италии. Возможно, я был вторым. Сегодня на Кипре существует уже государственный приют.

    Протоиерей Савва Михаилидис
    – Вы давно ведете противоабортную деятельность. Расскажите, пожалуйста, с чего все началось.
    – Много лет тому назад, когда я, молодой богослов, продолжал обучение в университете в Германии, я прочел брошюру против абортов. Это была американская брошюра, переведенная на немецкий язык. Ее написал известный американский врач Jack Willke. Когда я вернулся на Кипр, то основал там Общество защиты нерожденного ребенка, и мы работали на протяжении многих лет, просвещая людей с помощью брошюр и статей. В Греции я опубликовал в 1984 году, за два года до легализации абортов в этой стране, в греческом богословском журнале работу под названием «Аборт. Миф и реальность». Для Греции того времени это статья оказалась оригинальной, и она была хорошо принята в церковных кругах. В 2008 году она была издана как отдельная небольшая книжечка, а в 2009-м вышла большая монография профессора богословского факультета Университета Фессалоник Мильтиадиса Вандсу «Нравственный аспект аборта»..
    Что касается темы практической помощи беременным женщинам, то, судя по тому, что я видел и слышал на фестивале «За жизнь–2011», Россия идет по очень хорошему пути, и, скорее, это мы должны учиться у вас. Меня воодушевило то, что священноначалие Русской Церкви не наблюдает издалека за деятельностью клириков и мирян, а активно ее поддерживает.
    – Вы хотите сказать, что в вашей работе по просвещению людей официальные структуры Церкви Кипра вам не помогают?
    – Я отвечу кратко: не в той мере, в какой следовало бы. Я расскажу об одном характерном случае. Когда я задумал организовать Общество защиты нерожденного ребенка, то посетил одного митрополита, сейчас уже покойного. Я сказал ему: «Владыка! Аборт – серьезная проблема, и надо что-то делать. И этой проблемой на Кипре никто не занимается». Я надеялся на его помощь в организации общества. Он сразу прямо сказал мне в присутствии одного известного монаха с Афона: «Не вмешивай меня в это дело. Я предвижу реакцию людей». Как будто мы должны что-то делать только тогда, когда нам аплодируют! Позже этот митрополит, прочитав наши выступления в газетах, увидев их по телевидению, сам начал проповедь против абортов. Греческое слово «епископ» означает «человек, который присматривается; наблюдатель». Сфера его интересов не может ограничиваться административными обязанностями. Он должен обращать внимание на нравственные раны общества (такие, как аборт, например), поучать и контролировать свою паству. Я говорю без тени лести: мне понравилась проповедь патриарха Кирилла после богослужения в Марфо-Мариинской обители 8 июля, в которой он осудил аборт как мерзкое деяние. Также я слышал на фестивале, что патриарх Кирилл выступил с предложениями об ужесточении законодательства oб абортах. Хорошо, что государство выделяет средства на такие конференции, как фестиваль «За жизнь», но еще лучше было бы, если бы оно запретило аборты.
    – К сожалению, во многих западных странах и в России аборты легализованы. Что вы думаете об этом?
    – Если я не ошибаюсь, Советский Союз был первой страной в мире, где легализовали аборты. Однако впоследствии советские власти из-за последствий абортов для женщин начали кампанию по ограничению этого зла. Раньше у меня был даже советский плакат против абортов, и я показывал его на одном международном конгрессе, посвященном этой проблеме (позднее я передал плакат правовому комитету Кипрского парламента, пытаясь убедить депутатов вновь вернуться к рассмотрению вопроса об ужесточении законодательства в отношении абортов). Правда, эта советская кампания, кажется, не привела к тем результатам, которых ожидали.
    С того момента, как государство легализует аборт и предоставляет женщинам возможность сделать его бесплатно в государственных больницах, исчезает важная преграда для аборта – воспитательная, превентивная функция закона, а ведь такое восприятие закона обычно укоренено в сознании среднестатистического гражданина. Для простого человека то, что законно, то и есть нравственно. И в народе утвердилось подобное отношение к абортам. Кроме того, легализация аборта – это большое лицемерие. С одной стороны, закон считает большим преступлением убийство ребенка после рождения, но с другой стороны, он не считает аборт преступлением – просто потому, что ребенок находится еще в материнской утробе. Государство не должно позволять матери выбирать жизнь или смерть для еще не рожденного ребенка и считать аборт обычной хирургической операцией. Какую болезнь лечит аборт?
    Есть и еще одна проблема – можно ее назвать финансовой: государство платит за аборт в государственных больницах, как если бы речь шла об обычной хирургической операции, полезной для здоровья. На российском телевидении была такая реклама: «Заплати налоги – и спи спокойно!» Но я не могу спать спокойно, если мои деньги как налогоплательщика тратятся государством на убийство нерожденных детей!
    – Что бы вы могли посоветовать для более результативной деятельности Русской Церкви в борьбе против абортов?
    – Я дерзну внести радикальное предложение, зная огромные возможности и потенциал Русской Церкви, – создание православного врачебного факультета, где будет преподаваться традиционная медицинская этика (изложенная и в клятве Гиппократа, и в Женевской декларации (1948 года) Всемирной медицинской ассоциации); это, без сомнения, повлияет и на других медиков России. Иногда необходимо подчеркнуто напоминать всем врачам о том, что задача медицины – врачевать, а не убивать.
    – Благодарю вас, отец Савва, за беседу, а главное – за то, что вы не проходите равнодушно мимо страданий людей. Спаси вас Господь!
    – И я благодарю за предоставленную мне возможность высказаться перед возлюбленным русским народом, с которым впервые я познакомился через сочинения Достоевского и Толстого еще школьником. Иногда я чувствую себя более русским, чем греком. Я могу сказать, что я русский – по сердцу и образованию.

    среда, 12 октября 2016 г.

    Смертельная Ярина (Ясмин зарубежом)

    Яз или Ясмин. Смертельно опасные таблетки. Подозреваются в смертях 23 молодых женщин!

    «23 канадские женщины, принимавшие противозачаточный препарат «Яз» или «Ясмин» (В России данный препарат зарегистрирован как «Ярина» - прим. ред.), внезапно умерли от тромбофлебита», - говорит агентство «СБС Ньюз», основываясь на документах, предоставленных Министерством Здравоохранения Канады.

    Одна из девушек, 18 летняя Миранда Скотт, просто тренировалась на беговой дорожке в спортивном зале Университета «Коламбия». «Вдруг она внезапно потеряла сознание и умерла», - говорит ее мама, Чип Мак Клогри. Мать девушки подала исковое заявление и участвует в показательном судебном процессе против Компании «Баер» - производителя противозачаточных таблеток.

    «Она упала на спину на человека, стоящего позади нее, и потом, когда она оказалась на земле, сказала: «Я не могу дышать». А затем умерла» - продолжает рассказ мать девушки, Миссис Клогри.

    Женщина никак не могла понять, что могло внезапно убить ее здоровую, жизнерадостную дочь, и начала собственное расследование. «Как только я узнала, что моя дочь принимает таблетки «Ясмин» («Ярина»), я подумала, что должна тщательно все проверить и выяснить достоверную информацию о них. И я сделала это. О, Боже мой! Вот что убило ее! - говорит мама 18 летней Миранды Скотт .

    Риск тромбоза возрастает

    Результаты вскрытия тела девушки показали, что смерть наступила от тромба (сгустка крови), который оторвался и по кровеносному сосуду прошел в легкие.

    Мэтью Бае - адвокат юридической фирмы «Сискайнд» - представляет интересы сотен женщин из Онтарио. В показательном судебном процессе против компании «Баер» им было доказано, что таблетки «Яз» и «Ясмин» («Ярина») имеют высокий риск побочных эффектов, в том числе - тромбозы.

    Несмотря на удовлетворение судом иска, компания «Баер» вовсе не считает себя виноватой и продолжает в том же духе.

    В то время как, компания «Баер» уже заплатила около 1 млрд. долларов, чтобы удовлетворить тысячи исков в США, ее пресс-служба сообщает «СБС Ньюз», что фармкомпания и дальше будет настаивать на продолжении выпуска своей продукции.

    И «Яз», и «Ясмин» («Ярина»), которые еще иногда называют «новейшим» поколением противозачаточных таблеток, содержат эксклюзивную разработку компании «Баер», - синтетический гормон прогестин, дроспиренон.

    Смерть 14 летней девочки

    В 2011 году Минздрав Канады исследовал предупреждение специалистов о том, что риск возникновения тромбозов повышается с 1,5 до 3 раз у женщин при приеме таблеток «Яз» и «Ясмин» («Ярина»), содержащих именно дроспиренон, по сравнению с другими противозачаточными средствами.

    В соответствии с документами, полученными из Минздрава Канады, с 2007 года по февраль 2013 года, доктора зафиксировали 600 негативных для здоровья реакций и 23 смерти. Причина - «Яз» и «Ясмин» («Ярина»). Более половины указанных в отчете умерших, были женщины моложе 26 лет, самой молодой из них было 14 лет. Большинство смертей наступили практически сразу после начала приема таблеток, в случае с Мирандой Скотт, этот период составил около месяца. «Это заняло всего лишь 5 недель! Достаточно было просто 5 недель приема, от начала и до конца, чтобы не стало прекрасной девушки», - с горечью говорит ее мать.

    Адвокат настаивает: еще много незарегистрированных смертельных случаев

    Тони Меркант, адвокат, представляющий интересы 1000 женщин за пределами Онтарио, включая Скотт, начинает второй показательный судебный процесс в Канаде против компании «Баер».

    Меркант утверждает, что точное количество смертей, связанных с этими таблетками до сих пор невыяснено, так как многие доктора и фармацевты не видят здесь прямой связи между смертью женщин и риском от приема таблеток.

    Известно о 30-40 смертях, но это всего лишь вершина айсберга, потому что много людей умирает. Их семьи часто ничего не знают о возможности судебного спора, ничего не знают о возможности решения проблемы.

    Меркант говорит, что сотни людей, которые обращались в его фирму, перенесли удаление желчного пузыря, или паралич, или тромбозы, и теперь всю свою оставшуюся жизнь вынуждены принимать препараты, разжижающие кровь. Правда, ни одно из этих заявлений пока не доказано в суде.

    «Байер» защищает «Ясмин» и «Яз»

    В своем письменном заявлении «СБС Ньюз», компания «Баер» говорит, что она борется против разрешения канадским судом проведения первого показательного процесса в Онтарио, на котором заявляется, что женщины умерли, либо их здоровью был причинен серьезный вред по вине «Яз» и «Ясмин». «Мы весьма разочарованы решением суда Крейна об удовлетворении иска о начале судебного процесса по делу «Яз» и «Ясмин». Мы считаем, это решение было принято, не учитывая никаких объективных обстоятельств по существу дела. Мы направили заявление в суд с апелляцией (протестом) на это решение и вполне осознаем наши законные права...»