ДИАГНОЗ В СУМКАХ

Выступая на днях на XXII Международных Рождественских чтениях в Москве,протоиерей Димитрий Смирнов сказал: «По уровню болезней, даже среди школьников, и по скорости вымирания нам осталось от силы полвека существовать и как народу, и как государству». Председатель Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства обратил особое внимание на убийственное для страны и народа, когда-то русского, когда-то православного, количество абортов.

    Страна теряет в год миллионы жизней по воле тех, кто эту жизнь должен давать, – родителей. Что ж мы удивляемся, если русских с каждым годом всё меньше, а России грозит опасность исчезновения?

Хотя, признаюсь, меня слова отца Димитрия Смирнова о скорости вымирания не сильно удивили. Впрочем, не удивили еще и потому, что не так давно я имел возможность сам в этом убедиться – без всяких тревожных выступлений и громких набатов.

Полгода назад родился у нас сын. Савва. Крепкий такой, улыбается. Как не улыбаться – третий ребенок в семье: может, и чувствует, что не один. Роддом, нервы, паника, передачи, звонки, друзья, поздравления, ожидание – хоть и весело, но утомительно. Пришла пора забирать жену с молодым домой. Поехали с другом – он спокойный, рассудительный, и машина у него просторная. Пока шла выписка из роддома, стоим у крыльца, ждем, когда очередное счастье семейное появится. Долго ждем – решили пройтись, прогуляться.

Вдруг визг тормозов: во двор роддома влетает побитая, видавшая виды «скорая». Остановилась – открывается дверь, выходят два санитара. Ну, выходят и выходят – мало ли, бывает. Санитары подходят к задней двери машины, открывают ее, достают две огромные сумки и с большим усилием тащат их к какому-то особому входу в здание. На полпути, видимо, притомились – встали покурить. Что-то рассказывают друг другу, смеются, дымят. Сумки свои огромные, разумеется, поставили на землю. На сумках надпись какая-то большими кривыми буквами. Мы всмотрелись: «Аборты» – было написано красными, кровавыми чернилами. То есть так вот просто, походя – завезти пару килограммчиков убитых детей («отходов») куда надо для утилизации, заодно покурить-посмеяться. Работа такая, да, понятно.

Не в санитарах, разумеется, дело – осуждать их глупо: делают, что приказано. Просто саму картину представьте: ты стоишь у крыльца роддома, встречаешь жену с новорожденным сыном, счастлив до невозможности, строишь там какие-то планы, с известной важностью поглядываешь (многодетный отец как никак) на тех отцов, кто впервые тут с ума сходит, а тебе – на вот, получай: две огромные сумки с такой вот жизнеутверждающей надписью. Расти, страна; живи, народ…

Вот в этих двух сумках, по-моему, – весь наш диагноз: мы не хотим жить. С таким диагнозом кричать патриотические кричалки, конечно, можно, но звучат они неубедительно как-то. И задаешься вопросом: если мы, когда-то русские, когда-то православные, исчезнем из мировой истории, не будет ли это вполне логичным следствием нашего – не русского и не православного – образа жизни?

– Чего это у вас глаза стеклянные какие-то, как у дельфинов? – удивилась жена, только что вышедшая на крыльцо роддома. – Не рады, что ли? Или перерадовались в ожидании?

– Да так, был повод, – пробормотал я.

Жена еще несколько минут возмущалась, почему отец встретил сына без улыбки. Да и друг какой-то странный. Но мы ей ничего не сказали – пусть не знает.

Не удивил отец Димитрий. Так, напомнил.

Петр Давыдов

3 февраля 2014 года

Гормональная Контрацепция

В редакцию поступила новая история пострадавшей от гормонов!

Анонимно из сети ВКонтакте

У меня были множественные миомы матки, которые определялась только по УЗИ, т.е. матка была не увеличена. В целом врачей смущал всего один узел именно внутри матки, который легко можно было удалить под легкой анестезией на кресле специальным аппаратом. И все... дальше через полгода можно было запланировать беременность, невзирая на все остальные миомы. Но! Именно после той самой легкой процедуры по удалению мешавшего узла... мне выписали ОК пить без перерыва 3*21 день. Мне всего-то нужно было не беременеть в теч 6 мес. после процедуры... а это легко можно организовать и без ОК, но я, послушав молоденькую аспирантку, начала прием ОК... Через полгода забеременеть не получилось. Обратившись снова к профессорам, я ужаснулась: миомы выросли да 9 нед беременности (их так измеряют). Профессор орала на меня, что никогда при миомах никто не принимает ОК, и теперь вопрос встал в УДАЛЕНИИ ВЫРОСШИХ НА ФОНЕ ПРИЕМА ОК УЗЛОВ, а это была тяжелейшая операция под общим наркозом... Удалено 11 опухолей (ВСЕГО ЭТОГО МОГЛО ПРОСТО НЕ БЫТЬ!). А после этого меня в 29 лет ввели в медикаментозный климакс... Это было ужасно, в течение 6 долгих месяцев....1 укол в месяц и ты - женщина с приливами-отливами, со всеми признаками климакса, вплоть до полного снижения либидо. После этих уколов, вымывающих кальций из организма - я испортила зубы....короче этого всего могло не быть, если бы не эти ОК. К счастью, я забеременела и родила дочку, грудное вскармливание подавило рост миом....а вот что будет дальше - я понятия не имею.

МАСКИ НА ЛИЦАХ СМЕРТИ

 Мы ошеломленно смотрим на темную лавину респектабельных отговорок, накрывающую мир. Люди страдают от войн, убийств, абортов, воровства, измен, эвтаназии, насилия, коррупции, аномалий и греха, однако почти никто, разве что кроме откровенных сатанистов, не допускает и мысли, что он сам является носителем зла и вектором ада на земле.

Колоссальное неравенство между богатыми и бедными, страшный голод в Африке, политический абсурд, отправляющий на тот свет сотни миллионов, смертельные эксперименты на людях ради процветания фармацевтического рынка, наркотики со всеми их разрушительными последствиями, – всё это прикрывается умело изготовленной маской тотальной гармонизации, здравого смысла, свободы, прав человека, самой что ни на есть, без единого сомнения, гуманности.

Нигде не слышно выражений вроде «мы плохие, убийцы, жаждем богатства, мы нетерпимы, мы насильники и воры». Всё больше говорят о свободе, справедливости, конкуренции, естественном отборе, рыночных ценностях, правде. Вокруг одни оправдания, отговорки, красивые эвфемизмы смерти, замазывание абсолютного зла косметикой. Лицо мира сего стало ужасающим, но оно заштукатурено благородными устремлениями.

«Дорога в ад вымощена благими намерениями», – мудро говорил Данте. Чудовищное преступление называют необратимыми «причинно-следственными связями», аборт прикрывают словосочетанием «свобода женского тела», эвтаназия прячется за ширму «свободы и качества жизни», супружеская неверность именуется «разнообразием», отношение к гомосексуализму становится критерием толерантности, крайняя нищета превратилась в «неблагоприятные условия».

Обама имеет наглость высказываться за внутриутробное убийство ради «свободы любить». Но хуже всего то, что исконные понятия христианского происхождения парализованы микробами лукавого: «президент печального образа», оказывается, поддерживает «гомосексуальные браки»… во имя любви, заповеданной Богом (в Содоме и Гоморре, по всей видимости).

Персонажи из Евросоюза, с благожелательным оскалом, который не исчезает, даже когда они обрекают целые нации на «переход к строгим мерам» (еще один «косметический» эвфемизм, прикрывающий нищету и голод), открыто говорят о Европе всех религий, о Европе позитивной дискриминации и утопической гармонии. Почему бы им не заявить об этом в парижском пригороде Грини^[1]?

Современность стала отговоркой для греха. Приведем лишь один пример: на священный христианский пост со всех сторон ополчаются чревоугодники, твердящие о необходимой ежедневной норме калорий.

Одной из аберраций смерти, прикрытой толстым слоем эвфемизмов, является аборт. На днях я прочел несколько статей, написанных обществами, пропагандирующими человеческую бойню, в которой на кусочки изрубаются миллионы младенцев. Я был поражен этими статьями. Их авторы с беззаботностью, от которой просто лишаешься дара речи, используют библейские, богословские и вообще религиозные аргументы в пользу убийства. Говорят об открытой и безраздельной любви между партнерами, обосновывая ее религиозно, об абсолютной свободе людей распоряжаться собственным телом, как о христианской «данности», о решении иметь ребенка тогда, когда хочешь этого, об ответственности, появляющейся вместе с ребенком, которого нужно кормить, одевать, воспитывать, etc.

А значит, если ребенок вдруг «получится» раньше времени, когда к его рождению будут «не готовы», то его следует убить.

Священное Писание абсолютно ясно в этом отношении. Оно, будучи Словом Бога, Дарующего жизнь, осуждает умерщвление, убийство, смерть вместе со всеми их масками.

Умерщвление ребенка в утробе есть мерзость пред Богом, это двойное убийство – и тела, и души. Все пророки, святые, апостолы были призваны Богом еще во чреве матери своей, не в смысле детерминизма, а в смысле их приготовления, предназначения, посвящения, призвания к вечности, воспитания и принятия священного наследия. «Господь призвал меня от чрева, от утробы матери моей называл имя мое» (Ис. 49: 1)

Так, Богочеловек, еще находясь в девственной утробе Матери Своей, и наибольший из рожденных женами, святой Иоанн Креститель, будучи плодом во чреве святой Елисаветы, божественно узнали друг друга, и от этого пророк, которому предстоит всю свою жизнь до самой смерти искать Мессию, взыграл от радости в утробе матери своей^[2].

Всякое вырывание тезисов из Писания с целью оправдать умерщвление нерожденных младенцев есть лукавство служащих бесам. Так что будем внимательны к терминологии, которая за светлым фасадом постмодернизма и тренда скрывает извечные стратегии убийства тела и души, разработанные в адском мраке тем, кто был человекоубийцей от начала^[3].

Священник Иоанн Валентин Истрати
Перевел с румынского Родион Шишков

Doxologia.ro

6 февраля 2013 года

^[1] Это тот неблагополучный пригород, где живут в основном мусульмане – выходцы из Алжира, и где происходили массовые поджоги автомобилей и беспорядки.

^[2] См.: Лк. 16 44.

^[3] См.: Ин. 8: 44.

Источник - http://www.pravoslavie.ru/put/59213.htm